Yield
В мире много семей, что сгорели дотла.
В мире много семей, где царит только мгла.
В мире много людей, кто к семье не готов,
И таких, кто себе сами вырыли ров.
В мире много семей, что сгорели дотла.
В мире много семей, где царит только мгла.
В мире много людей, кто к семье не готов,
И таких, кто себе сами вырыли ров.
Я однажды проснусь в России,
Где не будет ни тьмы, ни злобы,
Где величие духа – в силе,
Где овеяны светом тропы.
Я однажды взлечу в России,
Два взрослых спорили с порога
О том, кто прав, в чертоге Бога.
И первый гневно утверждал,
Что лишь его Господь избрал,
У меня есть два крыла –
Вот к чему судьба вела!
Я на крыльях тех лечу,
Я весь мир обнять хочу!
Я в дождик по улице как-то шагал
И Ангела плачущим в парке застал.
Меня он приметил и задал вопрос:
«Скажи, человек, ну какой с тебя спрос?»
Ударь по предателям, Бог!
Воздай, не жалея ни мига,
Всем тем, кто явили порок,
Всем слугам фашистского ига.
Жизни радость будто сдуло, что ни день – понурый вид… Одна бабка мне шепнула: «У тебя, милок, ковид!» От той новости с досады аппетит я потерял.
В мире скрыто чудо, спит оно пока.
Люди это чудо ждут наверняка.
Но дано не будет тем из них оно,
Кто испил стремлений пагубных вино.
Проснутся они, а на улице – снег.
К ним в двери стучится, гляди, человек.
Он с виду – славянин, но скромно одет.
На вид ему тридцать иль больше чуть лет.
Небесный град, великий град –
Важней он всех земных наград.
Но ждет тех множество преград,
Кто все ж пойдет в небесный град.
Прохор Озорнин